| Заточка ножей до остроты бритвы


"Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Полезные книги, статьи.
Аватара пользователя
рассказчик
Охотник
Сообщения: 93
Зарегистрирован: 25 окт 2012 21:55
Имя: Андрей
Оружие: ИЖ 27
Собака: ЗСЛ
Охотничий стаж: 40
мой город: Шумихинский р Курган
Техника: Пользуюсь шевинивой, хотя много лет ездил на УАЗе.

"Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение рассказчик » 02 май 2014 19:00

Напарники



Горбатый, с отвислым брюхом, серо-красный вертолет МИ-4 как бы присел, поднатужился и, оттолкнувшись всеми четырьмя колесиками, приподнялся над полегшей травой аэропорта и стал медленно, но уверенно набирать высоту и скорость. Из круглых иллюминаторов выглядывали три рожи, – две озабоченные, серьезные, искали среди провожающих своих жен, и одна радостно улыбающаяся не искала никого, просто радовалась, что взлетели, что солнечный день, радовалась жизни. Эта рожа принадлежала Василию. Он был самый молодой из компании и впоследствии его так и звали - Молодой.

Его никто не провожал, женой он еще не обзавелся, а мать была слишком стара, чтобы болтаться в аэропорту и волноваться за сына. Собираясь в тайгу, Василий испытывал тревогу за постоянно болеющую мать, но надеялся, что все это временно, да и сестра, живущая рядом с матерью, рассеивала его волнения.

Первые же, озабоченные физиономии, принадлежали Степану и Николаю, – они уже несколько лет охотились вместе. Степан трудно переживал разлуку, – не верил жене. Думки эти разламывали душу, вытягивали все жилы. Были даже мысли о том, чтобы вообще бросить охоту, но не мог. Вот и сейчас Ирина стояла чуть в сторонке и, помахивая правой рукой, левой прикрывала багровый, заплывший глаз.

Бил ее Степан нещадно. Бил, уезжая на охоту или на рыбалку, бил возвращаясь, да и просто так, без повода, бил. Сын, Генка, через пару лет школу кончать будет, понимает все, а удержать себя Степан не мог, при нем бил Ирину смертным боем. Хоть и знал, что не вылечить уже теперь, – только хозяин за порог, она за бутылочку и к подружкам, – шалава.

У Николая вроде проблем семейных поменьше было, а может, скрытничал. Жена с двумя малыми девчонками упруго наваливалась на струи вонючего воздуха, нагоняемого винтом вертолета, и старалась не отвернуться, не потерять из виду лицо хозяина. Даже шаг вперед сделала, не улыбалась, жадно смотрела. Девчонки уткнулись ей в подол и отца не видели.

Василий же на весь сезон завозился впервые. До этого он охотился поблизости от деревни, а тут как-то сошелся с мужиками на летних работах, показался им.

А у Степана с Николаем планы на этот сезон были грандиозные. Решили они взять себе новый, не освоенный участок, обустроить его, и закрепиться там, на долгие годы. Мысли об этом у мужиков давно бродили, но как-то не оформлялись, а тут весной, случайно, с геологом одним разговорились, разболтались. Оказалось, что геологи уже три года работают за хребтом, за Акитканом. А этим летом они заканчивают здесь все работы.

…Николай тогда притаранил два литра водки на берег протоки, за деревню. Степан там уже костерок сгоношил и вспорол банку тушенки, хлеба нарезал большими ломтями. Геолог сидел по другую сторону костра, покуривал, ждал, когда нальют. Осознавал свою важность в начинающемся мероприятии, и посему, не торопился откровенничать.

Составили на камешник бутылки, одну открыли, подогретую тушенку на досточку поставили, Николай полой пиджака протер кружку, которую нашел здесь же, под берегом, плеснул в нее жидкости и протянул геологу. Тот, не торопясь, изо всех сил сдерживая себя, взял кружку, еще чуть помедлил и жадно опрокинул водку в рот, показав невыбритый, жилистый кадык. Потом отламывал хлеб и макал им в банку тушенки. Грязные пальцы сразу покрывались застывающим жиром. Геолог, деликатничая, старался незаметно вытереть застывший жир о штаны и снова тянулся за протянутой кружкой.

Охотники тоже выпили. Потихоньку разговорились. Поведал им подгулявший геолог о дюже богатых тайгах запредельных. Оказывается там, за хребтом, тайга не хуже здешней, и не труднее, а даже положе и интереснее намного. Летом, конечно, болотистее, потому тяжелее, да ведь летом там не ходить. А зимой так милое дело. А зверя! И мелкого полно, особенно соболя, да и мяса добыть легко можно, на переходах осенних. Олень, да и сохатый на зимовку идут в малоснежные районы, добывай, сколько влезет.

Рассказал геолог, где у них база. Правда уже пьяный был, по той причине рассказ получился малопонятный, но основное мужики уразумели – площадка вертолетная есть и жилуха, кое-какая, на первое время найдется.
Посоветовались мужики с охотоведом, но тот был совсем зеленым, недавно поступил на работу и, что там, за хребтом, – не знал.

Карты изучили, со стариками потолковали и решили завозиться, строиться. Тогда же постановили, что нужен кто-то третий. Выбор пал на Молодого, – предложили ему, он сразу согласился. Хотелось давно уже чего-то настоящего, а тут такое предлагали, – свежая нетоптаная тайга, горные озера, полные рыбы, и самое верховье реки, – здорово!

Собираться начали еще в августе. По карте определили, что построить на новом месте нужно будет три зимовья, пока три, а там видно будет. Все необходимые инструменты, материалы, печки, трубы, продукты на всю зиму, боеприпасы и оружие, – все строго подсчитывалось и оговаривалось. Нужно было уложиться в один рейс вертолета, а значит, лишнего с собой не возьмешь. Даже вместо матрацев взяли лишь матрасовки, в надежде, что там набьют их травой и будут спать как на перине. Собак тоже не всех взяли, – Молодому разрешили взять только одну собаку, а сами по две, итого пять штук. Их кормить надо, а значит три куля крупы собачьей. Так помалу и набрался полнехонький вертолет. Командир как увидел загрузку, так и затянул:
– Ну-у-у, – вы бы еще на крышу положили.
Степан сразу в атаку:
– Да, вы что, командир, здесь весу-то совсем нету, сухари одни, только сухари.
Да и, правда, вертолет оторвался от земли без особого труда и сразу взял направление на восток, на Акиткан.





II

Осень в горной тайге - прекрасная пора. Ох, - трепет под дыхом, ох.

Ранняя осень удивительно красива. Зацветают рваными красками деревья и кустарники. Красные листья осины, ольхи, тальника и ярко желтые листья берез неестественным, волшебным узором покрывают заливы рек и тихие таежные болота. Вода горных рек становится в это время такой прозрачной, что на глубоком омуте кажется голубой и даже зеленой. Птицы, в предчувствии зимы, куралесят, весь день прыгают, порхают, летают, щебечут.

С верховьев рек начинает скатываться в зимовальные ямы хариус и ленок. По ночам в горах разносятся призывные звуки рева изюбрей, — брачный период. При желании можно услышать, как стучат рога дерущихся оленей. Погода в это время обычно прекрасная, как говорится: звенит бабье лето. Для людей, влюбленных в тайгу, этот период особенно волнителен.

На самолете Василий летал много раз и всегда с интересом рассматривал с высоты лесные просторы. На вертолете же он поднялся впервые и был очарован всем, что видит. Блестящая на солнце лента реки с многочисленными протоками и заливами, глубокие, темные распадки и пологие сопки, утыканные веселыми соснами. Даже увидел взлетевшего глухаря. А когда приблизились к перевалу, — дух захватило.

Скалистый хребет Акиткан был неописуемо красив. Самые высокие пики уже надели белые шапки, и контраст этих шапок и темно-зеленых подножий гор был очень резким. Хребты казались тонкими, как лезвие ножа. А горные озера выделялись на фоне темных каменистых россыпей голубыми, стылыми блюдцами. На самых высоких, перевальных хребтах тоже лежал снег, удивительно яркий и неправдоподобный для конца сентября. Во многих местах хребты разрезаны поперек, — это малые и большие реки за тысячелетия пробили себе дорогу и продолжают точить скалы, не останавливаясь ни на минуту.

Пассажиры вертолета, не отрываясь, смотрели в иллюминаторы, они были зачарованы открывающимся видом.

Когда перевалили хребет, и сопки снова покрылись лесом, местность приобрела плавные, округлые формы, а от души отхлынул тот дикий, неуправляемый восторг, дверь пилотской кабины приоткрылась, и командир поманил Степана пальцем.
Тот перелез через мешки, ящики и сунулся в кабину. Пилот подвинул ему карту и спросил:
– Где?
Степан растерялся, но быстро совладал с собой и объяснил, что площадка геологическая должна быть, дом рубленый, - в общем, повторил все то, что уже несколько раз объяснял в порту.

Пилоты о чем-то перекинулись парой слов и, чуть поправив курс, уверенно повели машину к выделяющейся на общем фоне булкообразной сопке. Огибая эту сопку и как бы опоясывая ее, блестела речка.

– Вон, вон площадка! — заорал Степан, тыча толстым, узловатым пальцем в стекло. Пилот, у которого на коленях была карта, кивнул головой и снова что-то сказал напарнику. Вертолет сделал большой круг, и мужики хорошо рассмотрели площадку с большой буквой "Т", выложенной из белых стволов березы. В стороне стоял дом, а скорее барак, рядом было еще какое-то строение.

Аккуратно приземлив машину, не выключая двигателя, пилот открыл дверь и стал торопить пассажиров:
- Быстро, быстро давайте, время — денежки, торопитесь.
Мужики поперву отпустили собак, а потом торопливо выкидывали мешки и ящики. Василий чуть не на лету хватал шмотки и складывал кучей. Успевал за мужиками, шустрил изо всех сил.
Когда всё выгрузили, пилот выпрыгнул на камни, заглянул под брюхо машине, легонько попинал колесо, подошел к мужикам, присевшим возле своего барахла и придерживающим шапки.
– Может, передумаете, — обратился он к Степану, — всего-то по два соболя, и мы вас вывезем отсюда в любой назначенный день.
Степан улыбнулся и покачал головой:
– Нет, мы потихоньку на лыжах выйдем, торопиться будет некуда.
– Ну, как знаете, — вертолетчик хлопнул дверкой и машина, взревев двигателем, устремилась вверх.

– Ура! Свобода! — заорал Молодой, запрыгал на одной ноге. Собаки подскочили к хозяевам и радостно, задрав морды, лаяли. Николай со Степаном сдержанно улыбались.




III

Обследовав базу, мужики убедились, что попали они именно туда, куда хотели, куда мечтали попасть все лето. Геологи уехали, наверное, с месяц назад. В бараке осталась кое-какая посуда, на полке стояли три банки рыбных консервов, а к потолку был подвешен мешок с сухарями. Кругом валялись какие-то тряпки, рваные брюки и грязные рубахи.

Барак был сделан на скорую руку и только на лето, на тепло. Стены клали безо мха, и поэтому дом во все стороны светился щелями. Рядом с бараком, чуть в сторону берега реки, стояла банька. Аккуратная, добротная банька со стеклянным окошком. Правда, стекло почернело от копоти, как и все внутренние стены и потолок, — по черному топили. Видимо, печки не было, или так больше нравилось, но баня была сделана с каменкой, выложенной из плитняка. Топят такую баньку с приоткрытой дверью, чтобы дым выходил, а моются, лишь, когда весь угар выветрится, останется один жар. На раскаленные камни кипяточком шваркнешь, — ox, добро пробирает таким жаром, до самых косточек достает.

Был еще навес в сторонке, на четырех столбиках крыша из рубероида. Но, видимо, от времени один столбик подгнил и навес покосился, сунулся назад. А сделан был тот навес, опять же, для дела, — под ним была сложена печь, тоже из плитняка, благо его здесь хватало, вся сопка из такого камня состояла. Печь была сделана для выпечки хлеба. Если протопить ее хорошенько, прогреть, потом разгрести угли по сторонам, а веничком можжевеловым золу размести и садить булки прямо на под, — вкуснейший хлеб получается, булки круглые, пышные, с хрустящей корочкой.

Все это мужики обследовали досконально и вступили в полное владение. Степан остался наводить порядок в бараке, да чай гоношить, а Николай с Молодым стали перетаскивать с площадки шмотки. Собаки радовались свободе и носились поблизости, то и дело, выскакивая на тропу и мешаясь под ногами. Они уже задали трепку кобелишке, который появился в их компании впервые, но не от злости, а просто так положено, и теперь все вместе обследовали помойку и обнюхивали и метили ближние кусты и камни.

Степан открывал кое-какие ящики, развязывал мешки, и вскоре на столе появились кружки, ложки, нарезанный хлеб, даже какая-то сдоба, куски жареного ленка, — Ирина сунула на дорогу, — бутылочка водки. На костре пыхтел, начинал закипать, чайник.

- Ну, чё, мужики, пошли чайку глотнем, а потом уж обустраиваться будем.
Расселись за столом. Молодой сделал вид, что замешкался чуток, на самом же деле он дал возможность старшим выбрать те места, которые им больше нравятся, потом сел сам. Мужики поняли это, молча одобрили.

Выпили за прибытие, побрызгали водкой во все стороны, - чтобы удача была на новом месте, покушали.

Решили, что в бараке жить никак не получится, - ночи уже холодные. Николай предложил поселиться в бане:
– Втроем там временно перекантуемся, а барак разломаем и из этого материала хорошее зимовье срубим. Так и постановили. Мужики пошли выкидывать из бани каменку и устанавливать жестяную печку, а Молодой опять перетаскивал с площадки вещи.

Уже стало темнеть, когда в бане затрещала, заработала новенькая печь, а мужики расселись, кто на импровизированных нарах, сделанных наполовину из полка, кто на чурке, пуская дым от папиросы в поддувало. На столе, принесенном из барака и укороченном на треть, горела лампа, а на полочке, в углу, тихонько скрипел приемник, наполняя зимовье ритмичными звуками и, красивый женский голос выдавал:
- "Жил да был черный кот за углом, и кота ненавидел весь дом..."




IV

Конец сентября здесь, за перевалом, это совсем не то, что там, в равнине. Мужики поняли это сразу, в первую ночь, — примораживало добро, а утром все кругом было белое от инея, трава под ногами хрустела.

День ушел на то, чтобы навести порядок с вещами, и начали разбирать барак. Но вечером, на совете, было решено завтра отправляться в верховье и начинать там строить зимовье, пока еще можно было перетерпеть несколько ночей у костра.

Так и сделали, — еще с вечера собрали увесистые паняжки, куда уложили и увязали всё первое необходимое. А необходимого набиралось прилично. Топоры, пила, гвозди, печка с трубами, посуда, пара ведер, кое-какие харчи, брезента кусок, — чтобы хоть какое-то заветрие у костра сделать. Да, много чего понадобилось, навьючились, как лошади. Ружье только одно взяли, двухстволочку шестнадцатую, — может рябчик подвернется.

Пошагали вдоль берега, тяжело, увесисто пошагали, поскальзываясь на заиндевевших камнях. Местами брели по мелководью, чтобы не лезть по кустам с такими котомищами. Собаки, поняв направление, улетели далеко вперед и, теперь там, над ними, устроили гвалт переполошившиеся кедровки.

Мужики часто отдыхали, курили, вытирая обильный пот с лица и шеи. С удовольствием поглядывали по сторонам, изучали места, по которым нужно будет топтаться долгую зиму. Где-то к обеду солнышко растопило все признаки изморозной ночи, осушило обтаявшие камни, и обрушилось на путешественников жарким летом, бросило им в лица тучи мошки. Ох, и жгучая мошка поздней осенью.

На камешнике сгоношили костерок и сварили чай, впереди виднелась развилка, — слияние двух речек. Охотники помнили по карте это место и знали, что теперь пойдут по левому руслу, до впадения в него большого ключа. По карте все хорошо, всё ровно и красиво, а как потащишься по этим колдобинам да буеракам, попрыгаешь по скользким камням, да с таким грузом за плечами, — всех чертушек вспомнишь не на один раз.

К устью безымянного ключа притянулись уже в сумерках. Ключ был не великий, по камням в три шага можно перемахнуть его, но говорливый дюже. И бормочет что-то, и бормочет, не остановится. Здесь, в ключе, и решили спрятать в могучих соснах зимовье.

На ночь спилили хорошую сухостоину, разделали на сутунки метра по три и соорудили нодью. Нодья, — это испытанный, надежный охотничий костер, когда два бревна укладываются друг на друга по всей длине, укрепляются так и зажигаются. Горят они очень долго, ровно и жарко. Здесь же, к костру соорудили навес из брезента, — чтобы отражало жар, нарубили лапнику и довольно сносно провели тут несколько ночей. Как только на строящемся зимовье появилась крыша, — установили печку и перебрались внутрь. Крышу сделали из подручного материала — половину из драннощепины (кололи метровые чурки), а половину закрыли корой ели — зиму простоит, а там можно будет и рубероиду завезти.

Зимовейка получилась славная, хоть и лепили ее наспех. Решили, что мелочи доделаются потом, по ходу и уже на шестой день были снова на базе.

Последние два дня моросил нудный дождик, ночью переходящий в мокрый снег. Слякотная погода понизила настроение, мужики мало разговаривали, — пилили дрова на зиму.
Решили отправить Молодого в разведку — найти место для строительства нижнего зимовья.

Василий справился с этой задачей достойно. Он нашел место на высоком, красивом берегу ключа. Этот ключ приходил к реке километрах в трех ниже базы, вот в его вершине и определились строиться. Кругом был ровный и высокий ельник, сосняк, — как раз для стройки, а на противоположной стороне ключа — старая гарь, — дрова шикарные.

Снова навьючили паняги, снова трудно тащились, строили зимовье торопливо, даже бревна не шкурили.
Погода, как нарочно, издевалась, — днем шел мокрый снег, не давал работать, а ночью разъяснивало, примораживало.

На базу вернулись уже по хрустящему снежку. По пути собаки несколько раз принимались облаивать белок, но, видя, что хозяева не интересуются этой затеей, бросали. Пересекли парочку соболиных следочков.

– Может еще растает, снег-то, — рассуждали между собой охотники.
– А пусть бы лежал, хоть следы видно, скоро уж "запрещен" начнем растаскивать.
Но снег не улежал, очередная оттепель начисто слизала его, оставив лишь в самых укромных уголках леса, куда солнышко вообще не попадало.

Николай со Степаном возились со строительством базового зимовья, а Василий курсировал то в верхнее, то в нижнее зимовье, — заносил туда продукты, снаряжение и прочее барахло.

– По берегу олени прошли, по следам штук пять, — сообщил Василий после очередного похода. – Может, мне карабин с собой таскать?
– Ну, возьми карабин, вдруг правда подфартит.
Мужики уже заканчивали ложить стопу. Зимовье получалось светлое, высокое и просторное, – настоящее базовое.



V

В этот день все были на базе. Еще с ночи заморочало и посыпал снег, но к обеду разведрило, растащило рваные тучи и снег опять начал подтаивать.

Степан замесил квашню, — привезенный хлеб кончился, решил постряпать:
– Сухари еще надерут рот-то за зиму, надоедят. – Он то и дело бегал к навесу и подкладывал в печь сухих поленьев.

Василий с ружьем обогнул сопку и, вернувшись уже к вечеру, сидел на чурке, обдирал добытых рябчиков. Николай варил жорево собакам, помешивал палкой в подвешенном над костром ведре.

– Надо как-то мяса добывать, а то на консервах мы к весне ноги протянем, — ворчал Степан, – рябчики, это так себе, баловство.
– Да, — подхватил Николай, — мяса добыть, так и собакам бы приварок был хороший.

К вечеру снова затянуло все небо тучами, ночью ожидался снег. Уже совсем по темноте Степан стаскал выпеченный, парной, пахучий хлеб. Составил булки рядочком, брызнул водой и закрыл полотенцем. Заварили свежий чай. Зимовье наполнилось приятными запахами. Лампу со стола убрали, – чтобы хлеб не завонял керосином, поставили ее на полку.

Взлаяли и сразу замолчали собаки. Мужики прислушались, Василий протянул руку и убавил радиоприемник. За дверями кто-то тихонько шабаркнулся и, как будто, чихнул.

- Оп-паньки, пришел! — тихонько протянул Степан.
- Чё такое-то, чё там такое? — спрашивал Василий, заглядывая в глаза мужикам.
– Медведь пришел, не слышишь, что ли.
– Молодой, а где ружье?

Степан выпучил глаза на Василия и тот подумал, что он сейчас ударит его. Но Степан не ударил, схватил лишь его за ворот рубахи, притянул к себе и, брызгая слюной в лицо, прохрипел:
– Я же тебе говорил, что ружье должно висеть в зимовье, говорил?!
– Говорил, я ходил рябчиков гонял и повесил на рогульку, забыл занести.

В это время медведь рыкнул и шкрябанул когтями по дверям. Степан ухватился за ручку, пытаясь удержать дверь, и зашипел на мужиков:
– Топор, топор достаньте, где-то под нарами.

Возле зимовья, а вернее возле бани, где жили охотники, прямо перед входом, стояла рогулька, - вкопанный в землю столбик с сучками. На эти сучки раньше вешали одежду, когда шли в баню, а теперь туда повесили две ТОЗовки и ружье — двустволку.
Ружье, вообще-то, всегда внутри было, над нарами на гвоздике, а сегодня вот так получилось.

Николай днем заметил, что снежок на крыше подтаивает и в щелочку вода капает на оружие. Он и перевесил ТОЗовки на рогульку, а карабин почему-то убрал на другую сторону зимовья, — недалеко от окошка. Молодой, когда пришел с охоты, машинально повесил ружье к ТОЗовкам. Вот и остались теперь охотники с одним топором нерабочим, потому что хорошие, острые топоры были тоже на улице, на стройке.

Медведь легко, одним движением, выдавил стекло и сразу спихнул на пол прикрытые полотенцем хлеба.
Мужики отринули к противоположной стене и молча, смотрели на скалящегося, высматривающего добычу, зверя. Когда потом, уже после всех событий, разговаривали, то оказывается, никто и не испугался толком-то, а Степан так еще тогда, в оконце, увидел, что медведь был беззубым, — одного клыка не хватало. А это могло означать, что он стар. Так оно и было, выяснилось потом.

Зверина просовывал в оконце лапу и тянулся к обитателям зимовья, растопыривая когти. Люди прижимались к стене и ощущали холод, исходивший от кривых и грязных когтей, Николай рубанул топором по лапе, но видимо, вреда большого не принес, так как топор был тупым, а удар пришелся вскользь. Только сильнее разозлился лохматый.

Степан, видя, что медведь занимается тут, у окна, решил выскочить и схватить ружье. Он помаленьку отодвинулся к двери и стремительно кинулся, открывая ее своим весом и вываливаясь наружу. Но медведь ожидал этот маневр и, бросив окно, уже встречал смелого охотника у открывающейся двери. Степан понял, что опоздал, схватился за ручку и стал отчаянно закрывать дверь. Но медведь, воспользовавшись оплошностью, был явно сильнее. Он рванул дверь так, что едва не выдернул и защитника. В распахнувшийся проем все увидели очень худого, с обвисшими клочьями шерсти, но огромных размеров медведя.

Николай сунул топор в руки Молодому и буркнув:
– Отвлекай его, – кинулся головой в окно. Он знал, что карабин висит недалеко, надеялся легко достать его. Не мог же он предвидеть, что медведь, когда шабаркался у оконца, уронил карабин. Василий кинулся к двери с топором и заорал на медведя благим матом. Тот тоже рычал и ярился.

То ли он услышал, как Николай шарит руками по стене за окном, то ли почувствовал, но в следующий момент кинулся к окну и мужики увидели, как резко их товарищ вылетел в это маленькое окошко, лишь сапоги сбрякали. Медведь выдернул его и сразу подмял под себя.

Николай кричал. Кричал что-то непонятное, нечленораздельное, откуда-то издалека. Видимо, зверина навалился сверху, поэтому крик был приглушенный, как из-под земли. Более отчетливо слышалось, как трещала и рвалась одежда в зубах зверя и его рыкающее ворчание.

Степан крикнул Молодому, стоящему в обнимку с топором:
– Фонарик! – и резко выскочил и схватил ружье. Дернул его так, что если бы не сломался сучок, на котором то висело, — наверняка лопнул бы ремень. Заскочив обратно в зимовье, Степан переломил ружье и убедился, что оно заряжено. Василий тем временем нашел фонарик, и они вместе выскочили в темноту ночи.

Николай слабеющим голосом кричал:
– Сымите его, сымите, дышать не могу! – Тусклый луч фонарика осветил темную тушу медведя. Человека под ним не было видно, он его целиком накрыл своим брюхом.

Степан уловил момент и, когда разбойник, почувствовав присутствие посторонних, поднял голову и показал окровавленную пасть, выстрелил. Заряд угодил в ухо, и медведь сразу распустился и конвульсивно задергался.

– Ой, сымите, задавит, — доносилось снизу.
Степан, не опуская ружья, подошел вплотную, приставил ствол к затылку зверя и еще раз выстрелил.
– Вот теперь можно и снимать, теперь не задавит.

Отбросив ружье, он ухватился за шерсть и стал переваливать тушу. Вдвоем они с трудом перевернули медведище и освободили своего товарища. Николай тихонько стонал. Мужики подхватили его и занесли в зимовье, уложили на нары. Картина была страшная — весь пах был разорван, мышцы правой ноги болтались как рваные тряпки, большая потеря крови и грязь не обещали ничего хорошего.

Всю ночь мужики возились со своим напарником — обмывали грязь с раны, как-то перевязывали, как могли, останавливали кровь. К утру Николай совсем ослаб и затих, а мужики сунулись, кто, где и задремали.

VI

Утро было пасмурным и холодным, а пробуждение трудным. Николай был в забытьи, лишь тихонько постанывал. Нужно было принимать решение.

Степан решил посмотреть, откуда пришел медведь, он сходил по следам и обнаружил, что тот вчера почти весь день лежал недалеко от навеса, где пекли хлеб. Лежанка была протаявшая до земли.

– Как же его никто не обнаружил, ни мы, ни собаки? И почему он меня не поймал, ночью же хлеб-то таскал.

Собаки, кстати, перепугались медведя до поноса, — всю тропу угадили, как убегали от него. Правда, они и не были зверовыми, соболя гоняли, белку хорошо выискивали, а не зверовали, тем более медведя. Они к зимовью вернулись лишь на следующий день, к обеду.

Мужики наспех ободрали медведя. Он был невообразимо худой, а в кишках копошились кучи червей. Скидали куски мяса в мешки и подвесили, – можно будет варить собакам. Шкуру перекинули через жердь, – пусть птички объедают, за зиму всю очистят.

Решили делать плот и сплавлять Николая до деревни. А там можно будет и вертолет вызвать, да и в деревне фельдшер есть. Что деревня в устье реки, мужики знали, но как по этой реке плыть, сколько дней, – не представляли. Если судить по карте, то дней за пять-шесть можно будет скатиться.

Бревна нужны были сухие, и мужики раскатали только что срубленное зимовье, сколотили и связали двухслойный, широкий плот, устроили возвышение, куда уложат Николая, и приготовили пару добрых шестов, еще ночь провели в зимовье. Собирали котомки в дорогу, – продукты, посуда, оружие. Соорудили носилки. Ночью Николай редко приходил в себя, — стонал и просил пить.

Рано утром его переложили на носилки, закрыли двумя одеялами, столкнули плот и покатились вниз. Собаки, недоумевая, брели по воде вдоль берега.

Река зажималась между скал и увеличивала скорость, потом опять вырывалась на простор, широко разливалась, отдыхала, становилась мелкой, шиверной, и плот начинал задевать за донные камни. Но вскоре широкое плёсо опять кончалось, снова подступали скалистые берега, и мужики налегали на шесты, чтобы удержаться на струе, не дать воде разбаловаться и разбить плот об отвесные берега.

Николай весь дрожал и жаловался, что замерзает.
– Терпи, дорогой, терпи, теперь тебе многое придется вытерпеть.
Где-то далеко сзади лаяли собаки.
– Бельчонку что ли загнали?
– Да, скорее всего, уперлись в скалу, обойти ее пока не догадались.

Ближе к вечеру стали посматривать на берега, выбирать место для ночлега. Нашли удобное место. Скала, как стена, будет всю ночь отражать тепло от костра, а дров рядом – полно, – в большую воду набило к этой скале бревен, палок, жердей, а за лето все просохло. Не одну ночь можно жить здесь.

Когда причалили к берегу и перенесли Николая на сухое, обратили внимание на шум, доносящийся снизу.
-Что это там шумит?
– А черт его знает, как водопад, вроде, завтра увидим. Степан почесал затылок и возразил:
– Нет, дорогой, завтра может быть поздно, давай-ка сбегай туда, да посмотри, а я пока костерок соображу, чай поставлю.

Василий закинул на плечо ружье и запрыгал по камням. Не хотелось, конечно, на ночь глядя, тащиться по скалистому берегу реки, но спорить не стал.

Поднявшись на ближайший хребтик, охотник услышал более ясные звуки ревущей воды. Пришлось пробираться на прибрежные скалы, чтобы увидеть то место, где падающая вода издает такой шум.

Действительно, река дальше была непреодолима для плота. Вернувшись на табор, Василий рассказал, что река там зажата щеками, – огромными скалами с обеих сторон, а русло реки делает несколько ступенек, бросая воду с трех-четырехметровой высоты. Притом пороги утыканы огромными валунами.

– На плоту не пройдем, разобьет сразу, на первом же пороге.
– А что же теперь делать?
– Пока ночевать, а там видно будет.

Николай не приходил в себя. Мужики смачивали ему пересохшие губы, с тревогой переглядывались. Ночью чуть похолодало, и повалил настоящий снег.

– Этот, однако, уже не растает, – ворчал Степан.
Языки костра жадно лизали прохладный ночной воздух. Темнота отгородилась задернутой шторой из миллионов падающих снежинок. Пришли и, молча, улеглись на сырые камни собаки, – Николаевы.

VII

Не найдя другого, более подходящего решения, мужики сговорились тащить раненого обратно, на базу.

– До деревни мы его не утащим через эти хребты, а там и тепло, и жратва есть, кто-то пойдет в деревню и вызовет вертак.

На плоту хорошо было ехать, – быстро и относительно легко. А теперь обратно, по лесу, по камням, без тропы, с тяжеленными носилками и рюкзаками, — это конец. На что Степан был здоровый, крепкий мужик, а на привалах, как мешок с дерьмом, валился рядом с носилками и долго не мог прийти в себя.

За один день до базы не дошли, еще ночевали. Николай был совсем плохой, правда, один раз очнулся, пить попросил, кругом осмотрелся, как будто даже полегче ему стало, а потом опять забылся.

– Ну что, Василий, побежишь за вертолетом-то?
– А вдруг не дойду, даль-то, какая, а у меня не шибко опыт-то большой, по незнакомым тайгам ломаться.
– Ну, оставайся тогда с больным, коли бежать боисся.
– Нет, нет, лучше уж побегу, а то, как помрет, если, то и я здесь же лягу. Лучше побегу.
– Мелешь, чё попало, с чего он помрет-то, кишки целые, а без яиц ишо живут да живут. Крови просто потерял много, оклемается.
– Дай Бог.

С утра, завьючив панягу, закинул ружье и пошагал Василий обратным путем. Кобелишка, нехотя, потянулся следом.

– Поторапливайся, Молодой, где посидеть можно, а ты пропусти, перешагай до другого перекура, где ночевать можно, а ты опять пересиль себя, – снежок выпал, светло в лесу-то стало, до полночи шагать можно.
– Да соображаю я, конечно, торопиться буду.
– Смотри, на пятый день я уж вертолет ждать начну.

Но на пятый день вертолета не было, не было его и на шестой день, и на седьмой. Степан упорно ходил, и каждый день обтаптывал площадку, расчищал сделанную теперь уже из темных стволов ели букву "Т".

А на восьмой день, утром, Степан обнаружил, что напарник помер. Наверное, еще ночью помер, а хватился только утром, – как вроде, тихо стало. Одиноко.

Степан сходил до площадки, потоптался там, постоял, прислушиваясь, — не загудит ли где. Нет, не гудел. По реке понесло шугу, – примораживало последние дни. Видимо, зима. Возле кучи припорошенных снегом дров завыла собака, это Николаева сучонка.

Перекантовал остывающее тело товарища на носилки и волоком утащил под навес, поставил там, на чурки и закрыл брезентом.
Весь день толкался на улице, все прислушивался к морозному воздуху, надеялся уловить звук вертолета.

Но вертолет пришел лишь через несколько дней, а вернее, через две недели, как ушел Василий. В открывшиеся двери торопливо выпрыгнул охотовед, и неловко соскочила фельдшерица, на отлете держа свой чемоданчик с обшарпанным крестом неопределенного цвета. Ниже куртки у нее развевались полы белого халата.

Летчики не стали глушить мотор:
– Площадка не стандартная, завалим машину, а отвечать кто?
Вредничали.

На ходу охотовед объяснил, что Василий подвернул ногу, что добрался до деревни он с большими трудностями, но как только поправится, сразу прибежит, напарника одного на зиму не оставит.

Когда откинули брезент, с лица тенью метнулась мышь. Загрузили Николая в вертолет.

– Вот и кончились твои тайги, напарник, а жаль...

Андрей Томилов

Аватара пользователя
Сибирский Волк
Почетный форумчанин
Сообщения: 10491
Зарегистрирован: 06 окт 2010 16:29
Имя: Сергей
Оружие: разное
Охотничий стаж: 50 лет
мой город: Тюмень
Техника: Лодка Баджер340+Тоха9,8
откуда: Тюмень

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Сибирский Волк » 04 май 2014 10:34

н-да...
Интересно, здесь в основе истории реальные события или вымышленные?

Аватара пользователя
рассказчик
Охотник
Сообщения: 93
Зарегистрирован: 25 окт 2012 21:55
Имя: Андрей
Оружие: ИЖ 27
Собака: ЗСЛ
Охотничий стаж: 40
мой город: Шумихинский р Курган
Техника: Пользуюсь шевинивой, хотя много лет ездил на УАЗе.

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение рассказчик » 04 май 2014 19:33

Вообще я реалист. Многие мои рассказы построены на реальных событиях. Не подумайте, далеко не во всех я участвовал лично. Но с героями часто был знаком, жил рядом, охотился на соседнем участке, в одной деревне жили, работали и т д. Но, естественно, присутствует и какое-то украшение, без этого был бы просто голый репортаж. А это мне не нравится. Удачи Вам!

Аватара пользователя
mitya70
Охотник
Сообщения: 1257
Зарегистрирован: 24 ноя 2011 11:27
Имя: Дмитрий
Оружие: есть
Собака: нет
Охотничий стаж: уже более 20 годков
мой город: Тюм. обл.
откуда: СССР

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение mitya70 » 04 май 2014 20:15

Здорово! :idea: Андрей, продолжайте! Жизненно получается... :sad:

Аватара пользователя
Sergunya
Почетный форумчанин
Сообщения: 4666
Зарегистрирован: 16 окт 2009 18:13
Имя: Сергей
Оружие: Benelli, Тоз, БИ, CZ, Вепрь
Собака: У знакомого есть ;)
Охотничий стаж: с 2000 года
мой город: Тобольск-Ялуторовск
Техника: Шеви Нива
Polaris WT 500LX
Аква 190
Двина 23+ Ямаха2
откуда: Тобольск
Контактная информация:

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Sergunya » 04 май 2014 20:43

Андрей, прекрасный рассказ!! :idea:
Прочитал на одном дыхании!
Печатаетесь?? С удовольствием бы приобрел бы Вашу книгу. А если с автографом автора, то с двойным удовольствием!! :)
Лес шума не любит!!! :sad:
Я против платной рыбалки!!!

Doctor
The mad doctor
Сообщения: 10933
Зарегистрирован: 21 июл 2012 20:05
Имя: Андрей
Оружие: Всякое разное
Охотничий стаж: 1996 г.
мой город: Тюмень
мой район: Тюмень
откуда: Тюмень

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Doctor » 04 май 2014 21:07

Если не печатаетесь, пора начинать. В Ваших рассказах есть не только увлекательный сюжет, умение удержать внимание читателя от начала и до конца, но и очень и очень неплохой стиль. Лично на меня повеяло свежестью и народной "сочностью" языка Шукшина. Прочел с огромным удовольствием.

Аватара пользователя
Евген-СЕВЕРНЫЙ
Охотник
Сообщения: 7476
Зарегистрирован: 06 мар 2011 18:26
Имя: Евгений
Оружие: есть
Собака: нет
Охотничий стаж: 1993
мой город: Тюмень
мой район: КАО
Техника: ММС L200,9,8- 3,3-3200.
откуда: Тюмень

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Евген-СЕВЕРНЫЙ » 04 май 2014 21:47

Спасибо,душевно!!!
Я против платной рыбалки и охоты!
Не хватает денег на лицензию.

Аватара пользователя
Сибирский Волк
Почетный форумчанин
Сообщения: 10491
Зарегистрирован: 06 окт 2010 16:29
Имя: Сергей
Оружие: разное
Охотничий стаж: 50 лет
мой город: Тюмень
Техника: Лодка Баджер340+Тоха9,8
откуда: Тюмень

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Сибирский Волк » 04 май 2014 22:19

рассказчик писал(а): Но, естественно, присутствует и какое-то украшение, без этого был бы просто голый репортаж. А это мне не нравится. Удачи Вам!


Однозначно, было бы куцевато;-))
Если можно - продолжай!
Очень интересно!

Аватара пользователя
рассказчик
Охотник
Сообщения: 93
Зарегистрирован: 25 окт 2012 21:55
Имя: Андрей
Оружие: ИЖ 27
Собака: ЗСЛ
Охотничий стаж: 40
мой город: Шумихинский р Курган
Техника: Пользуюсь шевинивой, хотя много лет ездил на УАЗе.

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение рассказчик » 05 май 2014 18:11

Как бы это не сочли рекламой, но у меня вышли три книги, под общим названием "Охотничьи страсти". Правда, тираж весьма мал, - для друзей и родственников. Но, кое-что ещё осталось. подробности, если хотите, можно обсудить в личке. Удачи!

Аватара пользователя
Сибирский Волк
Почетный форумчанин
Сообщения: 10491
Зарегистрирован: 06 окт 2010 16:29
Имя: Сергей
Оружие: разное
Охотничий стаж: 50 лет
мой город: Тюмень
Техника: Лодка Баджер340+Тоха9,8
откуда: Тюмень

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Сибирский Волк » 05 май 2014 21:03

рассказчик писал(а):Как бы это не сочли рекламой, но у меня вышли три книги, под общим названием "Охотничьи страсти". Правда, тираж весьма мал, - для друзей и родственников. Но, кое-что ещё осталось. подробности, если хотите, можно обсудить в личке. Удачи!



Да какая же это реклама?
Это потихоньку сказал для своих;-))

Аватара пользователя
Sergunya
Почетный форумчанин
Сообщения: 4666
Зарегистрирован: 16 окт 2009 18:13
Имя: Сергей
Оружие: Benelli, Тоз, БИ, CZ, Вепрь
Собака: У знакомого есть ;)
Охотничий стаж: с 2000 года
мой город: Тобольск-Ялуторовск
Техника: Шеви Нива
Polaris WT 500LX
Аква 190
Двина 23+ Ямаха2
откуда: Тобольск
Контактная информация:

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Sergunya » 05 май 2014 21:11

Андрей, информацию в личку оставил.
Буду с нетерпением ждать посылочку!!
Лес шума не любит!!! :sad:
Я против платной рыбалки!!!

Аватара пользователя
Мамоныч
Охотник
Сообщения: 3304
Зарегистрирован: 02 янв 2014 21:04
Имя: Сергей
Оружие: МР-155, ИЖ-58, ТОЗ-78-01
Собака: Русский спаниель Рич
Охотничий стаж: официально с 1991 года
мой город: Ялуторовск
мой район: -
Техника: Друг УАЗка
откуда: РФ

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение Мамоныч » 16 июн 2014 14:39

Поздновато добрался, но как говорят- лучше поздно... Конечно же, все рассказы, напечатанные здесь, просто не могут не притягивать читателя. Правда и читатель должен быть вдумчивый и понимающий. Мне рассказы тоже очень понравились. Вообще, в последнее время, на художественную литературу, как раз и не хватает этого самого времени (извиняюсь за каламбур). А Андрей своими мини-повестями, даёт хоть какую-то возможность прикоснуться к творчеству. И стиль повествования очень хороший, потому и читается всё на одном дыхании. Чувствуется, что писатель знаком не понаслышке, с тем, о чём пишет. Спасибо Вам Андрей.
И пусть этот мир изменился совсем...
Но я не расстанусь с охотой!

Аватара пользователя
рассказчик
Охотник
Сообщения: 93
Зарегистрирован: 25 окт 2012 21:55
Имя: Андрей
Оружие: ИЖ 27
Собака: ЗСЛ
Охотничий стаж: 40
мой город: Шумихинский р Курган
Техника: Пользуюсь шевинивой, хотя много лет ездил на УАЗе.

Re: "Охотничьи страсти" - Напарники. Андрей Томилов

Сообщение рассказчик » 17 июн 2014 12:12

Это Вам спасибо, что читаете. Мне очень приятно.


Вернуться в «Литература»



Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 1 гость